Наденька была стильной умненькой девушкой, вчерашней отличницей и обладательницей красного диплома через пять лет. Кроме того, она обожала эксперименты. Увы, не постельные. Экспериментировала Надя по части романтических отношений «эм» - «жо», а поскольку вчерашний троечник с минусом Шмырков умудрился сохранить в этой области девственность нераспакованной пачки прокладок, он быстренько угодил в цепкие Наденькины лапки. Выбрался из них потрепанный, словно из эпицентра ядерного взрыва, с тайным намерением посвятить жизнь тому, чтобы ненавидеть всех баб, сколько их есть в Солнечной системе. Потом карьерно ориентированная Надя перевелась в более престижный вуз и пропала с горизонта на целое десятилетие.

За это время Шмырков успел четырежды жениться, трижды развестись и сменить восемнадцать мест работы. Анализируя весь полученный опыт, он последовательно формулировал отношение к желающим отравить ему жизнь, пока не получилась зловещая фразочка: «Я посмотрю, как ты сломаешь себе шею». Подход неудачника, но однажды Шмыркову довелось посмотреть, как хоронят в закрытом гробу его начальника, опасного приблатненного ублюдка, забывшего нажать на тормоз перед крутым поворотом. После этого Шмырков свято уверовал в безотказность своего «заклинания».

Вновь увидевшись с Наденькой по прошествии десяти лет, он, понятно, не испытал ни одной положительной эмоции. Они столкнулись нос к носу на выставке какого-то модного художника – Шмыркова туда притащила жена Маша, балдевшая от авангарда в живописи. Сам Шмырков балдел от пива с жареными ребрышками, но раз в полгода можно и благоверную ублажить. Вот он и топал покорно, словно баран, за Машей из зала в зал, пока плечом не задел что-то мягкое. Обернулся и был немедленно опознан:
- Шмырков?
- Надька???
Это он погорячился. Первая любовь давно перестала быть «Надькой» и превратилась в Надежду Васильевну, директора элитного салона психоанализа и заместителя гендиректора крупнейшего в столице ЧОПа. В тот день она обеспечивала культурную программу парочке своих заграничных партнеров. Простенькую, в джинсах и серой кофточке с вышитым цветочком Машу Надя окинула высокомерным взглядом, а со Шмырковым ограничилась парой реплик: «Как дела? Где работаешь?», коротко отчиталась о своих карьерных достижениях и удалилась вместе с эскортом.
«Я еще посмотрю, как ты сломаешь себе шею», - мрачно подумал Шмырков. Но Надя двигалась уверенным шагом, а шею чуть не сломала Маша, которая засмотрелась на очередную картину и подалась вперед, не заметив оградительной цепочки.

…Приглашение к Наденьке в гости, прилетевшее на электронную почту, настолько выбило Шмыркова из колеи, что сначала он даже не задумался – а откуда Марипольцева узнала его электронку? Встрече на выставке исполнился почти месяц, и Шмырков был уверен, что Надя про него думать забыла. Да и он не парился, а чё: Маша под боком, ребрышки в магазине не переводятся, всё вокруг прекрасно и удивительно. Способность думать и соображать вернулась к нему значительно позже, а тогда, прочитав письмецо с адреса NMaripoltseva, он оторопел до размягчения мозга.
Если принять это приглашение, лихорадочно рассуждал он – а я его приму – следует быть осторожным, как Штирлиц, минирующий кабинет Бормана. Потому что Надя ничего просто так не делает, и у нее по-любому что-то на уме.
Впоследствии Надины планы оказались вполне безобидны, хотя и циничны до омерзения, но тем утром, изображая для Маши «сборы на работу», Шмырков жутко психовал. Картина его политико-морального состояния красочно иллюстрируется эпизодом в туалете, где Шмырков воспользовался освежителем воздуха в качестве дезодоранта. Чтобы добить его окончательно, не хватало какой-нибудь мелочи, и мелочь не заставила себя ждать.
Покинув туалет, Шмырков увидел Машу с пистолетом в руках.
- Стой, стрелять буду!
Шуточка получилась что надо: Шмырков едва не откусил себе язык. Маша залилась смехом:
- Прикольно, правда?
- …оттттттткккуда этттто уууу тттебя… бя?
- Да девчонка одна на работу принесла, Лёлька, ну, я тебе про нее рассказывала. Прикинь – у ребенка нашла! Он говорит, их учительница в парк водила гербарии собирать, а эта фиговина в кустах валялась. Как думаешь, настоящий?
К Шмыркову, в жизни не видевшему настоящего пистолета, с этим вопросом следовало обращаться в последнюю очередь. Он осторожно взялся за рукоятку двумя пальцами. Уж больно ржавый для настоящего, да и деталей каких-то вроде не хватает.
- Тебе-то зачем понадобился? – всё еще заикаясь, спросил Шмырков.
- Лёлька предложила – нужен кому, забирайте. Ну, я и взяла на всякий случай, вдруг чего.
- Маша! – Шмырков издал стон. – Мозгов бы взяла – на всякий случай!!! Машк, ты же не блондинка!... Короче, - он перевел дыхание. – Эту дрянь надо выкинуть. И где-нибудь подальше от дома.
- Хорошо, - согласилась Маша. Спорить с напуганным мужем – всё равно что излагать свою точку зрения новогоднему холодцу: трясется, но ни слова не понимает. – Я выкину.
- Нет!!! Я сам. Он может быть газовым, на них тоже лицензия полагается. Скажи спасибо, что тебя вчера с ним мусора не попалили. Блин, если твоя Лёлька в следующий раз припрёт автомат Калашникова, пусть его забирает кто-нибудь другой. Ясно?
- Ясно-ясно, - Маша чмокнула супруга в щечку. – Я поскакала, до вечера!
- Аревуар, - ответил Шмырков, закрывая за Машей дверь и тихо оседая на пол.